Природа денег и денежное предложение
Природа денег и денежное предложение
Теория денег - Людвиг фон Мизес
3 
Относительно последнего явления я существенно развиваю идею Мизеса, согласно которой рыночный арбитраж приводит к быстрому восстановлению нарушенного денежного равновесия. Здесь же я покажу, какую роль в анализе денежных проблем играют введенные Мизесом методологические понятия простого состояния покоя (PSR — от plain state of rest) и конечного состояний покоя (FSR — от final state of rest). Кроме того, я останавлюсь на важных в методологическом отношении результатах, полученных Филипом Уикстидом и Артуром Марджетом, позволяющих глубже понять адаптивные процессы в денежной сфере. При обсуждении проблемы валютных курсов я подробно остановлюсь на том, чем отличается мизесовская теория паритета покупательной способности от разделяемой современными экономистами теории Касселя, и объясню, почему версия Мизеса свободна от многих недостатков, за которые обычно критикуют версию Касселя.
Природа денег и денежное предложение
Во второй главе своей книги Эдвардс [Edwards 1985, p. 29—43] описывает гигантский и, к сожалению, ныне забытый вклад Мизеса в создание концептуальной структуры, необходимой для построения исчерпывающе полной теории денег. Имеется в виду, в частности, создание Мизесом последовательно ординалистской теории субъективной ценности и предельной полезности. Это было сделано более чем за два десятилетия до так называемой «ординалистской революции» 1930-х годов, которая закончилась полным и совершенно ошибочным изъятием самого понятия предельной полезности из экономической теории. Как указывает Эдвардс, по сравнению с условиями равновесия в терминах англо-американских ординалистов, которые выводятся ими из анализа кривой безразличия, подразумевающей бесконечную делимость благ, условия равновесия, получаемые на базе сформулированной задолго до 1930-х годов концепции Мизеса, имеют «более общий и более корректный характер», поскольку «в реальной торговле обычно (я бы употребил здесь слово «всегда». — Дж. С.) участвуют дискретные блага» [Edwards 1985, p. 34]. К сожалению, несмотря на то, что именно Мизесу принадлежит теоретический приоритет в деле построения последовательно ординалистской теории ценности и заслуга окончательного изгнания из экономической теории представлений о количественно измеримой полезности, «в наши дни эти достижения Мизеса остаются неизвестными даже крупнейшим историкам экономической мысли»[6].
